Школа вживания
Спектакли по Уильяму Шекспиру и Мартину Макдонаху играются "Сатириконом" в одни и те же вечера на разных сценах — наверное, иначе не развести составы, потому что в обоих заняты лучшие актеры труппы. Занятно, что на малой сцене идет спектакль худрука театра, а большая отдана молодому режиссеру. Впрочем, изумление проходит, если вспомнить, во-первых, что Мартин Макдонах — любимый современный автор Константина Райкина, пьесы которого он уже не раз ставил, во-вторых, что "Одноруким из Спокана" открылась сцена учебного театра недавно созданной актерской школы, возглавляемой Райкиным. Об этом здании, построенном рядом с "Сатириконом", стоило бы сказать особо. Но за неимением места удивимся хотя бы двум обстоятельствам: кажется, примыкающее к зданию перекрытое навесом пространство для уличных представлений стало первым "театром" такого рода в Москве, и уж наверняка ни одна из камерных учебных сцен не обладает такими техническими возможностями, как небольшой зал "школьного" театра.
Зрители здесь тоже могут почувствовать себя учениками, во всяком случае перед началом "Однорукого из Спокана" голос Райкина терпеливо разъясняет публике особенности драматургии Макдонаха, готовя ее к лицезрению чемодана с отрубленными руками, который таскает за собой герой пьесы Кармайкл. Впрочем, предупреждения кажутся излишними — наши зрители в конце концов готовы простить любую пролитую героем кровь, если игра актера полнокровна. В "Одноруком" актеры (а среди них два известных мастера овладевать залом — Денис Суханов и Григорий Сиятвинда) играют с такой отдачей и таким напором, что иногда он кажется излишним для столь небольшого пространства. Впрочем, в густо замешенной на чернейшем юморе пьесе Макдонаха Константин Райкин находит проблески лиризма, так что публика успевает не только ужаснуться всем обстоятельствам, описанным в пьесе, но и пожалеть героев, вконец запутавшихся в собственной жестокости по отношению друг к другу. Кому-кому, а вот студентам школы точно будет чему поучиться на спектакле.
Еще одна история обучения актерскому мастерству разыграна в спектакле "Укрощение" по мотивам комедии "Укрощение строптивой". То есть в нем пытаются рассказать довольно много разных историй, и по большому счету ни одна из них толком не проработана, но сюжет про бродячих актеров, путешествующих неизвестно по каким дорогам, становится единственной рамкой, в которую режиссер Яков Ломкин пытается уместить действие, шумное до крикливости и энергичное до суетливости. Из кибиток, на которых путешествуют актеры, художник Акинф Белов сочиняет все необходимые места действия. А актеров можно рекрутировать даже из публики — так, в Петруччо (Артем Осипов) в начале спектакля превращают одного из скандальных "зрителей" (так театр перетолковывает шекспировский пролог, который обычно театры выкидывают за ненадобностью), а во втором действии таким же образом находят Винченцио. Главный герой, в свою очередь, становится учителем театра для Катарины — из комической страхолюдины она за два с половиной часа превращается, как надо понимать, в первую актрису труппы. Сам процесс "укрощения" предельно театрализован, а знаменитый "антифеминистский" монолог Катарины выглядит как репетиция — и Петруччо дает понять героине, что над ролью еще нужно будет поработать.
Агриппина Стеклова, играющая Катарину, и правда украшает не только труппу "Сатирикона" вообще, но и новый спектакль в частности. В избыточном и местами совсем не упорядоченном действе ей удается не потеряться и найти для своей Катарины живые интонации. А вокруг нее шумит и кружится "балаган с антрактом", в котором чего только нет! Здесь и популярные хиты 30-летней давности, и цитаты из знаменитых советских фильмов — так, женихи Гремио и Гортензио похожи на Нушрока и Абажа из "Королевства кривых зеркал", а Петруччо и его слуга Кертис в старомодных пальто и женских платках ни дать ни взять Леонов и Крамаров из "Джентльменов удачи". Слуга потом еще будет женщиной из загса, а Бьянка до этого явится в образе Мэрилин Монро, Баптиста будет принимать визитеров в душевой кабине, священник вспомнит о пьесе "Ромео и Джульетта" — в "Укрощении" смешано и перепутано, кажется, вообще все, что только можно смешать и перепутать. Интересно, в какой такой школе учат, что жанр балагана не требует, подобно любому другому жанру, строгой дисциплины и тонкого расчета?
