Таких Гвоздей - миллионы. 9 вопросов к Никите Смольянинову

- Гвоздь - единственный персонаж в истории, с которым вообще не происходит никакой трансформации - он непробиваемый, этот Гвоздь, Вам не кажется? 

- Нет, мне кажется он «пробиваемый», просто он самый последний из них всех «пробиваемый». Вот как он последним написан в названии «Ваня и Соня и Маша и Гвоздь», так он последним в финале спектакля всё-таки «пробивается». В конце концов, и он решил всю свою «правду-матку» рубануть, сказать, всё, что он думает.

- А какая у него правда? Он словно фейк в этом театрально-чеховском мире остальных героев, инородное тело, пришелец из искривленной подгламуренной реальности.

-  Я думаю, правда в том, что на самом деле он не своим делом занимается. Ему кажется, что он хочет быть актёром, но актёрство – это не его. Он, может быть, талантливый в чём-то, но быть с такими женщинами как Маша, заниматься лизоблюдством, «строить карьеру и спать с другими», как он говорит в своём монологе, - всё это не для него. Он теряется из-за такого образа жизни, становится фальшивым, лживым, надевает маску. Это вообще, мне кажется, насущный вопрос для артистов – как в этих обстоятельствах не стать лживым человеком и не играть в жизни? Для меня лично очень насущный вопрос!

- То есть, это не американский стереотип – история его пикантного построения карьеры - эта ситуация близка и российскому кино и театру?

- Да, так как пьеса американская, изначально, наверное, там собраны этакие комедийные стереотипы. Но автор – очень интересный, он написал комедию с подтестами - создал за легкими ситуациями очень глубокие вторые и третьи планы, дополнительные смыслы. И в том, как этот молодой артист пытается сделать карьеру, есть абсолютная жизненная правда, к сожалению. Есть же гениальные люди в других профессиях, и это могут быть люди-интроверты. Гениальный футболист какой-нибудь - он выходит на поле и хорошо делает своё дело. Но он не ходит на тусовки, никого не ублажает, никому не льстит, не говорит комплименты, которых не хочет говорить. А в нашей среде, будь ты даже очень талантливым человеком, надо всё это делать - надо появляться, показывать «лицо», надо назойливо участвовать в тусовках.

- Гвоздь же пытается соблюсти все эти «нормативы» - он связался с успешной актрисой, он в упоении от процесса прохождения кинопроб. А почему же, вы считаете, он не актёр? Вот в отношениях с Машей, какие чувства - его главный двигатель?

- Внешние краски, то, что она знаменитая артистка, что он будет с ней, как «собачка рядом», и его заметят. Маша помогает ему в профессии, его чуть не взяли в сериал «Красавцы-2». Но вообще, мне кажется, у него не артистические планы в жизни, его сама суть профессии, сам процесс меньше интересуют, чем эти вечеринки, тусовки, актёры-знаменитости, выпивка, лесть – внешняя сторона этого дела. И ему, да и Маше эта профессия только жизнь портит.

- Гвоздь в пьесе – представитель нового, следующего поколения. Вы согласны, что это распространённый типаж в молодёжных сообществах?

- Да, да! Вообще молодежь, мне кажется, недосягаема сейчас, и она очень разная. Есть, конечно, и по-настоящему хорошие, талантливые, грамотные люди, которые часто не имеют возможности пробиться куда-то. У нас в пьесе есть такая героиня, девушка Нина. А таких, как Гвоздь - миллионы! Способный парень, но сериальный, среднестатистический типаж. И при этом он умеет пробиваться, ложиться в постель с женщиной старше его на 30 лет, и так далее.

- На Ваш взгляд, среди молодых сейчас превалируют такие, как Нина или как Гвоздь? Кто больший герой времени, кто на этих весах перевешивает?

- Судя по социальным сетям, больше таких, как Гвоздь. Социальные сети – это вообще глобальная вещь. В конце каждого века приходит что-то глобальное: в конце XIX века пришло кино, в конце XX века пришел интернет, и сейчас каждый молодой человек, девушка хочет быть популярным. Чем больше лайков, тем ты круче. Ты «крутой видос» снял, выложил в интернет – все будут тебе «зачет» ставить, и ты в глазах других людей будешь высоко оценен. Популярность, вопреки содержанию.

- Выходит, что эти миры несовместимы – мир Гвоздя и мир «Вани и Сони и Маши»? Гвоздь решает строить другие отношения, он уходит, но мы даже не видим тот объект, ради которого он бросает Машу.

- Я думаю, он уходит к какой-то молодой девчонке. И мне кажется, он бы хотел доминирующих отношений. По сути, он – не мужчина, у него не мужские поступки, он «хвостик» при женщине, объект, который Маша всё время использует как «новые штаны со стразами». И ему надоело в таком режиме существовать, быть «при ком-то», можно пофантазировать, что у него с ровестницей любовь - он же Машу не любит. А вообще, если бы его, что называется, не довели, если бы он не разозлился и не высказался, может быть, он и не вышел бы на финал отношений с Машей, и они не расстались бы.

- У Гвоздя есть по поводу чего-нибудь угрызения совести?

- Он в конце говорит: «Маша, мне жаль, что я сделал тебе больно». Он искренен, я думаю. Мне кажется, он понимает, что женщина уже в возрасте, нашла его, молодого человека, и была какое-то время счастлива, а он лишил её глотка воздуха…

- Приоткроем карты – по сюжету Вы танцуете стриптиз. И не просто стриптиз, а стриптиз наоборот – такая «фишка»! Специально надо было поучиться этому «высокому» искусству или Вы им владеете?

- Еще надо будет подучиться (смеется). Стриптиз – тяжелая вещь, а «наоборот» - особенно. Сначала это было смешно, но мы же в репетициях каждый раз это делаем – к стриптизу уже все привыкли. А когда люди смеются, когда есть реакция, она подбадривает. Лично я всегда плохо репетирую, это - мучительный процесс. Самый важный момент для меня - когда мы выходим на сцену, когда я вижу зрительный зал, когда ощущаю себя в театре. Вот там стриптиз и сложится, я думаю, когда придет зритель и начнёт реагировать. Но в пока стриптизе ещё есть слабые стороны, будем их развивать (смеется)!

Текст Екатерина Купреева

Фото с репетиции Евгений Люлюкин