15 МЫСЛЕЙ КОНСТАНТИНА РАЙКИНА

1 
О ЧЕСТОЛЮБИИ

Я человек честолюбивый, но в большом смысле слова: у меня не мелкое честолю­бие, а сутевое. Мне с детства было очень важно значить что-то самому по себе, а не как сыну своего папы. Для большинства жителей страны я до сих пор сын Райкина. Люди даже не понимают, что 67-летнему ­человеку это может быть не слишком приятно. 

2
О ФАМИЛИИ

В моем случае невозможно ­было попробовать себя в актерстве скромно и тихо. Фамилия все мои тайные попытки в этом направлении сразу делала явными, вызыва­ла дополнительный интерес. Я понимал, что меня ­будут сравнивать с отцом. А папа в те времена был не просто любимым многими артистом – он был самы­м любимым артистом страны. Все эти соображения плюс успехи местного значения в области спорта и учебы давали мне основания думать, что у меня есть какая-то дорога, кроме актерской. 

3 
О КАРЬЕРЕ УЧЕНОГО

Я ходил в экспе­диции, серьезно занимался ядовитыми змеями, лично их ловил: гюрз, эф, гадюк и кобр. Было такое место в Советском Союзе – Мангыш­лак, самое змеиное. Но в какой-то мо­мент я понял, что все мои увлечения животными, биологией носят не научный, а гуманитарный характер. Заниматься наукой в моем случае было бы неверно. 

4
О СТИЛЕ

Папа всегда был одет со вкусом и производил впечатление потомственного аристократа. Этого я у него не унаследовал. Мы как-то сидели дома друг напротив друга за обеденным столом. Я нырял по макушку в арбуз, а папа – в костюме и галстуке, который надевал с самого утра, – молча смотрел на меня. Я заметил его взгляд и говорю: «Ну а что такого? Когда надо, буду вести ­себя нормально». А он ответил: «Ты считаешь, что ­сейчас не надо?»  

5
О СОБЛАЗНАХ

Желания совершенствоваться во мне больше, чем желания просто пожрать. Хотя желание пожрать и выпить у меня бывает очень сильным. Однако считаю, что и так достаточно некрасив, чтобы зрительские ­симпатии испытывать на прочность: а если я толстый стану? А если очень больной? Вы будете ­меня ­любить?
 

6
ОБ ОТКАЗАХ

Я всегда предпочитал театр другим занятиям. Алексей Герман-старший предлагал мне главную роль в фильме «Трудно быть богом», но я даже не стал читать сценарий, хотя обожал его работы. Мне объяснили, что нельзя просто так отказывать великому режиссеру, это неприлично, надо позвонить. Я позвонил, но он стал разговаривать со мной обиженно. Тогда я ему сказал: «Алексей Юрьевич, понимаете, у вас свои игрушки, у меня свои, извините».
 
Пиджак из шелка и кашемира с подстежкой из замши, Corneliani; хлопковая рубашка, Albione.
Пиджак из шелка и кашемира с подстежкой из замши, Corneliani; хлопковая рубашка, Albione.
 

7
О КОМПЛИМЕНТАХ

Я не завистливый ­человек, Сальери во мне мало. Когда вижу высочайшее мастерство и талант, умею не злобствовать, а получать наслаждение. Слово «гениаль­но» я употребил последний раз два дня тому назад – в адрес Жени Миронова, когда увидел, как он играет заглавную роль в спектакле «Иванов». Это же слово я сказал в свое время Петру Наумовичу Фоменко, когда посмотрел его спектакль «Семейное счастье». Он мне ответил: «Это ты еще «Рогоносца» не видел!» Речь шла про спектакль, который он поставил у нас, и я там играл главную роль. Получилось, он сделал комплимент сразу и мне, и себе.
 

8
О СКУКЕ

«Дьявол – это скука» – так называлась книга Питера Брука (английский режиссер театра и кино. – Прим. GQ). А скука – это родная сестра уныния, которое большой грех. Скука – это страшное состояние, плодоносная почва для зла и дьявольщины. Скучающий человек – это опасный человек. От скуки, от отсутствия любви и творчества совершаются чудовищные злодеяния.  

9
О ЗОНЕ КОМФОРТА

У меня зоны комфорта практически не бывает. Если комфортом считать какой-то заработок, понятно, что я зарабатываю больше, чем молодой артист: за три моих должности в театре плюс концерты. Но это я комфортом не считаю. Ощущение стабильности, удобство? Нет, мне это вообще не свойственно. Стресс – это моя естественная среда обитания, я приучен к стрессу, я в нем живу. Меня спрашивают часто: как я успеваю руководить театром, ставить спектакли, играть и еще преподавать? Это наследст­венное. Это талант. И скромность, конечно.  

10
О ПОРЯДОЧНОСТИ  

Понятие порядочности для меня – это не лезвие бритвы или скальпеля; оно имеет некоторую ширину, там есть простор для маневра, для компромисса. Условно говоря, налево пойдешь – безрассудно и оголтело поступишь; правее пойдешь – будешь подлецом. Между подлостью и сумасшествием есть некоторое расстояние, это и есть порядочность.  

11
О РЭП-БАТТЛАХ 

Я не знаком с Оксимироном, но интересуюсь им очень. Слежу за его встречами, баттлами, концертами, вообще всей этой публикой. Это очень интересная среда, которая во многом меня обнадеживает. Это свободномыслящие люди. Они живут так, будто вокруг нет условий жизни, которые мы все знаем, из-за которых мы ноем, которые нас угнетают. Эти живут, как будто им черт не брат. Да, это агрессивно, да, это может быть нецензурно, но это язык, на котором они разговаривают, а не просто какой-то набор оскорблений. Мне это очень любопытно, и я очень надеюсь на то, что эта компания людей – а их много! – преодолеет рутину и нафталинность нашей жизни. 

12 
О НАСТОЯЩИХ МУЖЧИНАХ

Я «глянцевых» мужиков вижу за три километра. Настоящий мужчина для полноты картины жизни должен получить по харе, ему обязательно надо почувствовать, как это бывает. Мужчине должен дать по морде мужчина и должна «не дать» женщина, чтобы он понял, что такое отказ. Я хорошо знаю, как бывает, когда ты влюблен, а в тебя нет. Уверяю вас, это крайне важно для ощущения жизни – и тем более для моей профессии.  

13
ОБ АВАНГАРДЕ 

Я много всего смотрю в теат­ре, авангардными вещами интересуюсь. Бывает такой унылый авангард! Каким бы театр ни был – самое главное, он должен быть живым. Можно заниматься вполне традиционным театром и делать свежие, живые спектакли. 

14 
О РЕМЕСЛЕ 

Вы говорите, Евгений Гинзбург (режиссер фильма «Остров погибших кораб­лей». – Прим. GQ) назвал меня ремесленником? Я к нему отношусь с большой симпатией. Но когда меня называют ремесленником, мне этого мало. Если бы Женя посмотрел «Рогоносца», хрен бы он так сказал. А если бы так сказал при мне, по башке получил бы от меня за такие вещи. Это умаление моих достоинств. Ремесло – правильное и значимое слово. Ремесленник – это сухой профессионал, лишившийся самого главного в профессии – трепета.
 

15
О РОССИИ

Здесь, в России, мой единственный язык, который я по-настоящему знаю, и культура, в которой я воспитывался. Тут меня знают, и, когда я выступаю на каком-нибудь съезде театральных коллективов, все молчат и слушают. Я это заслужил. Но это совершенно не означает, что мне хорошо здесь живется. Мне бывает очень нехорошо, и я очень многим не просто не доволен, а возмущен. Есть замечательные страны, где комфортно, хорошо, красиво, чисто, разумно, но как только представлю, что остаюсь в какой-нибудь из них подольше, понимаю, что в какой-то момент просто взвою. Ну а что я там буду делать? Есть такая пьеса – наша с вами жизнь в России. И есть в этой пьесе такая роль – Костя Райкин. А там у них идет своя, тоже замечательная пьеса, но про их жизнь. И роли Кости Райкина в ней просто нет. Поэтому я продолжу играть в нашей пьесе – да, пускай несовершенной, но очень мне дорогой и единственной для меня возможной.

ФОТО: ВАНЯ БЕРЕЗКИН; СТИЛЬ: ДАРЬЯ ЧЕРНЫШЕВА