Game over
Можно сказать и так, но точнее – эта игра сплетает участников в немыслимых позах, под невообразимыми углами; чтобы занять своё место на коврике с цифрами (читай – в жизни), приходится многим жертвовать, подстраиваться под других, поступаясь собственными удобством и неподготовленностью.
На первый взгляд переименование постановки на
современный компьютерно-игровой лад произошло в угоду рыночным правилам, имея целеполаганием внимание молодёжи, обнаружившей знакомое выражение. Но, вдумавшись, понимаешь, что сравнение с «Твистером» уместно: спектакль – и динамично меняющаяся картина прихотливо переплетённых судеб, и рассказ о становлении личности под влиянием жизненных обстоятельств.
Заявленная направленность на «молодого зрителя» с первых минут предполагала полное осовременивание материала. Внешне это и произошло: популярная у сценографов клетка-трансформер, пространство внутри пространства, изображающая то кухню, то спальню, то бытовку на буровой; современная музыка (мало что узнала из саундтреков); современные танцы (очень пластичные ребята, приятно посмотреть); одежда и манера держать себя в соответствии с сегодняшней уличной модой.
Главная примета прошлого – правильная литературная речь, которой Арбузов наделил своих персонажей ещё в 1978 году. Она немного резала слух непохожестью на актуальный молодёжный жаргон, но внешний вид двадцатилетних, их ловкая, лихая акробатика на остове клетки уравновесили это несоответствие, примирили две эпохи, разделённые тридцатью шестью годами.
Из прошлого ещё неожиданно – знак уважения, бутылка культового бренди.
В некоторых эпизодах грешит постановка буквальностью приёмов оформления: если изображается пьяный угар, значит, вся сцена должна быть в дыму; если надо сказать о неверности жены, значит, она должна появиться в халате и обнимать любовника. Несколько избыточная прямолинейность, на мой взгляд, но на ней, пожалуй, графа «минусов» и заканчивается.
Две явные актёрские удачи (все персонажи выглядят искренно и достоверно, но здесь – что называется – прямое попадание): Кай (Н. Смольянинов) и Земцова (П. Райкина) – это записываем в графу «плюсов».
Яркий, динамичный и вместе с тем очень сердечный спектакль о трагедии выбора, о запоздалом понимании необратимости содеянного решён по Арбузову мудро и благожелательно, оставляя помимо ощущения горечи (не безысходной, «печаль моя светла») ещё и надежду. Хоть игра и закончена, она, очевидно, удалась.
