Марьяна Спивак: «Многие не знали, что я из актерской династии»
Фильм «Нелюбовь», получивший недавно приз жюри на Каннском фестивале, стал для нее дебютом в большом кино. Ирония судьбы: в 1960 году в Каннах точно такой же приз получила картина «Баллада о солдате», где сыграла ее бабушка Жанна Прохоренко.
— Про Канны я, увы, не помню ее рассказов совсем. Вообще, очень жалею, что мало о чем успела ее расспросить. И записать. Потому что даже то, что она мне рассказывала, у меня по девичьей дурацкой памяти повылетало из головы. Мы никак не ожидали, что она так быстро и внезапно уйдет (актриса умерла в 2011-м на 71-м году жизни от онкологического заболевания. — Прим. «Антенны»). И я не успела узнать об очень многом. Но думаю, мы переживали в Каннах схожие эмоции. Я, как и она тогда, в Европе оказалась в первый раз, на фестивале – в первый раз, снялась в большом кино тоже в первый раз. Правда, ей было 20 лет в тот момент, а мне 32. Ощущение от поездки удивительное – будто ты попал в сказку. А тогда «Баллада о солдате» стала международным хитом, а бабушка – мировой знаменитостью.
– Сувениров с тех пор никаких не сохранилось?
– Осталось много фотографий. Перед нашей поездкой я перебирала бабушкины снимки оттуда, старалась запомнить какие-то места, чтобы тоже побывать там. Конечно, с тех пор все в Каннах изменилось, и отыскать их не удалось. Но осознание того, что бабушка ходила здесь же по красной дорожке, добавляло и сил, и трепета.
– И да, и нет. В гимназии, где я училась, была массовиком-затейником. Ко всем постановкам писала сценарии, режиссировала их, играла в них. Мне очень нравилось. Но есть еще юношеский максимализм, когда ты отказываешься от того, что тебе прочат. Когда все друзья семьи со снисходительной улыбкой говорили: «Ну ты, конечно, у нас будешь артисткой». Это неприятно, хочется самой сделать выбор. И в определенный момент я его сделала. Папа оказался не очень доволен, он рассчитывал, что из дочери выйдет что-то стоящее типа дипломата или юриста, а не артистка. Зато сейчас, кажется, он счастлив и доволен.
– А поступать вы пошли сами или кто-то помогал готовиться?
– Когда я приняла это решение, мама, посовещавшись с актрисой Мариной Левтовой, у которой Даша (актриса Дарья Мороз. – Прим. «Антенны») уже училась в Школе-студии МХАТ, отправила меня к Марине Голуб, чтобы она послушала и сказала, стоит ли мне пытаться. И Марина стала помогать и подбирать программу. А за два месяца до поступления я пошла на подготовительные курсы, которые вел Сергей Иванович Земцов, и впоследствии поступила к нему на курс, который он набирал вместе с Игорем Золотовицким.
– Я не то чтобы скрывала, но никогда этого не афишировала. Сейчас я с гордостью могу об этом упоминать. А когда училась, на курсе многие не знали, что я из актерской династии. Во-первых, в семье не принято этим бравировать. А во-вторых, это комплекс актерских детей, которые сначала хотят проявить себя, а потом уже добавить, что у меня все такие прекрасные. Сейчас, кстати, сестра тоже хочет в артистки. Она оканчивает девятый класс, занимается в театральной студии в Зеленограде. Талантливая девочка. Так что запомните это имя – Ксения Малышева!
– А бабушка поддержала ваш выбор профессии?
– Да. В то время мама второй раз вышла замуж, и появилась моя сестра. Они обитали отдельно, а весь период моего института мы жили вдвоем с Жанетиком. Именно она ощутила всю тяжесть моего подросткового возраста.
– Бабушкой ее не называли?
– Нет, только Жанетиком. То есть, конечно, она бабушка – не мама, не сестра, не брат, не друг. Но с другой стороны – все это вместе. Она была главой нашей семьи.
– Создавалось ощущение, что она в последние годы жила отшельницей…
– Это не так. Она прекрасно проводила время, как сама хотела. Уезжала на полгода в деревню, потому что ей это нравилось. Вела там хозяйство: розарий, парники с помидорами-огурцами. Образцово-показательный участок, на котором собиралась куча народа, приезжали ее друзья. Она всегда была очень гостеприимной хозяйкой. А если считать отшельничеством то, что она не появлялась ни в каких телепрограммах, так это ей было неинтересно.
– Съемки в кино ее тоже перестали интересовать?
– К сожалению, сценарии фильмов, которые присылали, ей не нравились. Единственный раз, помню, услышала от нее: «Эх, жаль, что отказалась, хорошо получилось». Это она сказала про сериал «Участок», который смотрела с удовольствием. Она снималась по дружбе у своих старых друзей, например, у Ройзмана, который старался задействовать ее в каждой своей картине.
– А вам она давала какие-то советы? Может быть, делилась секретами красоты?
– Она всегда считала, что человек красив в своем возрасте. И была резко против всяких пластических операций и подтяжек. Всегда делала зарядку, до последнего дня. В юности даже практиковала йогу. И любила красиво одеваться. Никогда нельзя было ее застать в растянутых трениках. Если она выходила в магазин, в свет, в театр, одевалась с иголочки. Хотя пенсия у народной артистки – 11 тысяч рублей. Она одевалась в «бутике», как она его в кавычках называла – в секонд-хэнде в своем же дворе. И умудрялась даже там найти какие-то прекрасные вещи. В том числе мне оттуда доставала невероятные платья. Они до сих пор «играют» в спектаклях. В «Чайке», например, у меня есть длинное черное платье с вырезом и открытой спиной, его бабушка притащила из секонд-хэнда: «Авось пригодится!» Все и пригождалось. И когда летала на фестивали, там наблюдала за тенденциями моды и потом шила себе сама. Например, камуфляжный комбинезон смастерила, а потом такая модель стала везде популярной. Мне из ее вещей не досталось ничего. Во-первых, ее квартиру грабили три раза, вынесли все, что только можно. Хотя там и выносить было нечего. А во-вторых, у нас слишком разные параметры. У нее 36-й размер ноги, а у меня 41-й. Я выше и больше, когда мы рядом стояли, было смешно: бабушка, которую внучка может держать на руках.
– В основном да. Конечно, есть истории, которые мне казались трагедией, а сейчас мы с мамой над ними смеемся. Я думаю, они у всех есть. Неудачно сказанное слово острее, чем кинжал. Когда в день экзамена по английскому языку в пятом или шестом классе я попробовала надеть кроссовки, которые папа только что привез из Вьетнама, и поняла, что они мне малы! А мама от осознания того, что нет денег на новые, в этот момент начала кричать: «Отрастила тут ноги, иди, чтобы я тебя не видела!» И вот я в слезах пошла на этот экзамен, а в мыслях было: мама меня не любит. А потом вышла после сдачи из кабинета и увидела, что возле двери стоит мама. С виноватыми глазами она протянула мне пакетик апельсинового сока. Естественно, она пожалела, что сорвалась, в тот же момент. Так же, как моя героиня в картине «Нелюбовь». Я глубоко убеждена, что она любит своего сына, и какие бы гадости ни говорила, это все провокация, чтобы ранить ненавистного мужа. И фильм наш снят именно для того, чтобы люди увидели, как не нужно поступать. Чтобы научились думать не только о себе.
– Зрители помнят вашу маму по многим ролям, в том числе Алены из «Вам и не снилось», учительницы из «Гостьи из будущего». Вы когда-нибудь спрашивали ее, почему она ушла из профессии?– Она никуда не уходила. Это просто писали всякую ерунду и про нее, и про бабушку. Почему-то решили провести аналогию, когда актриса Екатерина Васильева, которая не моя мама, вроде как ушла в православие. И когда появилась информация, что моя мама звонит на колоколах в церкви, решили, что она тоже ушла из мирской жизни. Иллюзии спешу развенчать, мама по-прежнему замечательная артистка и открыта предложениям. В какой-то момент случился кризис в кино, когда она вдруг перестала сниматься и была вынуждена заниматься другим: синхронными переводами, озвучиванием. Но такова наша профессия: то пусто, то густо. Мы все к этому готовы: сейчас ты можешь быть на Каннском фестивале, а завтра тебя никто не знает. Именно поэтому папа меня предостерегал, чтобы я туда не шла. И я не питаю никаких иллюзий по этому поводу.
– Первую главную роль в кино вы получили только спустя 10 лет после окончания института. Неужели никогда не переживали по этому поводу?
– Когда я поступала в институт, была такая недалекая, что не думала наперед. Я пошла на курсы, и мне понравилось, чем там занимаются: играли этюды, читали стихи. Попробовала, у меня получилось. Когда училась, не думала о том, как же дальше попасть в театр. Казалось, что это случится само собой, что просто все будет хорошо. Так и вышло. Попала в «Сатирикон», где работаю уже 11 лет. В кино долго не звали. А папа всегда говорил: «Ты вообще не переживай. У тебя все еще будет, просто надо дождаться своего возраста». Видимо, я его и дождалась. Мало того, думаю, это произошло в связи с рождением ребенка. У меня всегда существовала нестыковка: внешне – героиня, а внутри еще щенок. А с рождением Гриши пришли ответственность, успокоенность какая-то. И в этот период меня стали видеть в другом свете. Незадолго до старта «Нелюбви» случился 20-серийный проект «Напарницы». Так что за два года я ощутила на себе два полюса киноиндустрии – сериал и полный метр. Хотя долгое время была увлечена театром и боялась, что с рождением ребенка моя жизнь прекратится. А в итоге все только началось.
– А сколько сыну сейчас?
– Два года. Он уже снимался в кино. Ребенок, который появляется в конце «Нелюбви», – это мой Гриша. Когда я прочитала сценарий и увидела, что там присутствует в сюжете 2-летний мальчик, сказала: если что, у меня есть. Правда, он был на полгода меньше, чем нужно. Но его позвали на пробы и в итоге утвердили. Увидели, что он способен органично существовать в кадре. Горжусь тем, как он все сделал. Сейчас понимаю гордость своих родителей, которые вышли с моей премьеры. Мой сын тоже в этом фильме снялся! Причем справился за меньшее количество дублей, чем бывало у меня.
– Смену, которая длилась 18 часов. Мы снимали проезды в машине к матери моей героини и обратно. Нужно было очень вымотанное эмоциональное состояние, и Андрей Петрович (Звягинцев, режиссер картины. – Прим. «Антенны») понимал, что свеженькие мы это вряд ли сыграем. В итоге нам эмоционально уже и играть ничего не пришлось. Сделали около 30 дублей. И когда моя героиня кричит, это мой спонтанный крик. Но хотя смена выдалась тяжелая, не хотелось останавливаться ни на секунду. Мы жили этим фильмом год.
– Успели сдружиться?
– Да, у нас сложилась банда с актерами, которые снимались в эпизоде в парикмахерской, где работает моя героиня. Теперь мы все общаемся в группе в WhatsApp под названием «Парикмахерская Любовь». В особо счастливые дни к нам присоединяется Андрей Петрович. И мы очень рады, что он нас так сплотил.
– Ваш муж тоже актер театра «Сатирикон». Там и познакомились?
– Да, и первое время мы не воспринимали друг друга в качестве объектов для романтических отношений: он был женат, я замужем. А потом, когда случилось, что и он, и я развелись, у нас это совпало с периодом выпуска спектакля «Чайка». Он играет Медведенко, а я Машу. Там Медведенко ухаживает за Машей, и вдруг он стал за мной ухаживать в жизни. А я, как Маша, от него долго пыталась отвязаться. И только в момент, когда он наконец плюнул, я сказала: «Эй, погоди». С тех пор мы семь лет вместе.
– Обсуждаем, это же наша жизнь. Перед пробами проходим текст вместе, репетируем, помогаем. Это удивительное дело: мы же 24 часа вместе. И в театре, и дома. Но это так круто, что нам зона отдыха друг от друга не нужна. За эти годы мы ни разу не усомнились в своем выборе. А Гриша нас еще больше объединил.
– Получается, что в сериале «Напарницы» вы снимались сразу после рождения сына. Как решились?
– Этого бы не случилось, если бы не прекрасное стечение обстоятельств. У нас было мало работы в театре, и муж мог помогать с Гришей. Когда меня утвердили, я оказалась в растерянности: что делать? Сыну всего три месяца, съемки в Ярославле. А Антон сказал: «Конечно, соглашаться, мы все разрулим». Когда я родилась, папа был против, чтобы мама работала, поэтому у нее случилось время простоя. А здесь Антон знал, как мне важно не выпасть из обоймы, и поддерживал в этом. Так что я счастливчик. Я вообще, думаю, что это Жанетик мне так помогает. На ней держалась семья, и она была нашим предводителем. И когда ее не стало, мы с мамой очень растерялись. А сейчас так получается, как будто ее звезда нас ведет. Я верю, что все это не просто так: и Канны, и фильмы, и театр, и Гриша. Все это – от нее большой привет.
Досье
Родилась: 23 марта 1985 года в г. Москве в семье актрисы Екатерины Васильевой и актера и режиссера Тимофея Спивака.
Образование: Школа-студия МХАТ.
Карьера: с 2006 года – актриса театра «Сатирикон». Сыграла в сериалах «Глухарь», «Алиби» на двоих", «Сын отца народов», «Умник», «Напарницы» и в фильме «Нелюбовь». Озвучила более 30 зарубежных фильмов. В частности, нескольких героинь Евы Грин и Энн Хэтэуэй.
Семейное положение: замужем за актером Антоном Кузнецовым. Сын Гриша, 2 года.
Блицопрос
— Чай или кофе?
— Чай.
— Стейк или пирожное?
— Стейк. Я мясной человек.
— Платье или джинсы?
— Джинсы! Конечно, в платьях и на каблуках выглядишь красиво, но наряжаться – это труд и мука.
— Море или горы?
— Море. Не люблю на отдыхе напрягаться.
Фото: Getty Images
