Принцип чтения. Константин Райкин: «Параллельно с русской классикой я читал книги про животных»
Когда благодаря федеральной программе «Большие гастроли» в Томск приехал «Сатирикон», то мы, конечно, не могли упустить возможность пообщаться с главным человеком в этом театре.
И пригласили художественного руководителя «Сатирикона», народного артиста РФ, обладателя различных премий и просто очень любимого зрителями актера Константина Райкина в наш «Принцип чтения».
Так мы и узнали, что режиссер и артист мог стать биологом и очень любит книги про животных, в детстве боялся рассказов о Шерлоке Холмсе, считает одним из лучших драматургов наших дней Макдонаха и часто перечитывает русскую классику.
— Многое в нашей жизни от родителей, и какие-то личные увлечения, если задуматься, тоже от них. Они же детей воспитывают. Я с детства очень любил животных, это повлияло и на мое чтение. Мои книжки — и первые, и те, которые я читал позже, параллельно с великой русской литературой, были про животных. Я до вполне взрослых лет их читал. У меня была альтернатива — стать ученым, биологом, я долго колебался, когда выбирал профессию.
Сильное впечатление на меня произвела книжка «Бэмби». Увлеченно читал Эрнеста Сетон-Томпсона, его рассказы о животных. Это замечательный писатель! Есть у него несколько повестей, рассказов, которые меня в детстве определили. «Виннипегский волк», большая повесть про волка, «Жизнь серого медведя» — история про гризли, «Отчего синицы раз в году теряют рассудок» — это хорошая литература, отличные книги Сетон-Томпсона, рассказы моего детства. И «Белый Клык» Джека Лондона мне очень запомнился.
Была такая серия — «Путешествия. Приключения. Фантастика», сокращенно «ППФ». Там тоже были замечательные книги про животных. К примеру, «Леопард из Рудрапраяга», «Кумаорские Людоеды» — их написал Джим Корбетт, английский профессиональный охотник и писатель, его приглашали, когда надо было отстрелить какого-то страшного зверя. Индийский леопард пожирал людей, погубил 125 человек! Джим 8 лет на него охотился, знал повадки зверя… Его история — это интересная, причем документальная, литература.
У другого писателя фамилия была Хантер, что по-английски значит «охотник», и книжка его также называлась.
Все это увлекательная литература про животных, приключенческая и остросюжетная.
Помимо книг о животных я читал «Робинзона Крузо» Даниэля Дефо, Конан Дойла. Правда, на «Записки о Шерлоке Холмсе» мне понадобилось несколько лет. Истории были такими страшными, что мне пришлось сначала повзрослеть, а уже потом прочесть их окончание! Например, «Собаку Баскервилей» я начал в 12 лет, а дочитал в 16, примерно четыре года ушло на повесть.
Истории о животных, приключения и детективы я читал в детстве параллельно с классической русской литературой XIX века. Мне повезло, у меня в школе литературу преподавала прекрасная учительница, что редко встречается. Кроме того, мама меня всегда приобщала к книгам. Толстого и Тургенева я прочел вовремя, и Пушкина (и стихи, и его прозу). Это книжки, к которым обязательно надо возвращаться и без которых русский человек не может считаться культурным и полноценным.
Пьесы в моей жизни начались, как ни странно, с самой вершины драматургии, с «Гамлета» Шекспира. В 1964 году был снят «Гамлет» Григория Козинцева, где главную роль сыграл Иннокентий Смоктуновский. Замечательное кино, я и сейчас это вижу, с гениальной музыкой Шостаковича. И Смоктуновский играл фантастически необычно. Тогда я и увлекся «Гамлетом». Пьесой начинаешь интересоваться, когда кто-то ее текст так произнесет, что ты от воплощения обратишься к источникам. Тот «Гамлет» — это был бум, событие! Я помню, как на выпускных вечерах в школах девочки читали монолог Гамлета «Быть или не быть». Ничего не понимая в нем, но это неважно. Вся страна тогда повторяла: «Но играть на мне нельзя» с интонацией Смоктуновского, словно это был шлягер. От артиста остается интонация. Именно тогда, с «Гамлета», для меня пьесы и начались. А какая была второй, я не помню. Вторых пьес было много…
Текст интересует меня как режиссера, когда он волнует, захватывает, «подключает» к себе и заставляет что-то узнавать. Похожие мысли, эмоции возникают, и ты начинаешь вибрировать. Это же идет от первого чувства, от того, попадает в тебя текст или не попадает.
В Томске мы дважды сыграли спектакль по пьесе Макдонаха «Однорукий из Спокана». Я считаю, это один из самых сильных современных драматургов. Его темы в меня попадают. Он привлекает своей парадоксальностью, юмором, степенью откровенности. Удивлением, которое я испытываю, когда его читаю. Макдонах — это необычно, остро, жестко, честно. И в его пьесах чувствуется сильное влияние русской культуры. Особенно, мне кажется, Федора Достоевского.
Впрочем, Макдонах вообще прекрасно образован. Он настоящий, знающий жизнь. И очень «болевой» человек. В отличие от Тарантино, с которым его часто сравнивают, он не инфантильный. И не беспросветный. В его текстах — потаенный глубокий свет, боль, надежда и любовь к человеку.
Макдонах — очень русский автор, при том, что ирландец. У него иностранные имена, к примеру, американские, как в «Одноруком из Спокана», где события развиваются в штатах. Но главное в его текстах — это человеческая история.
Его пьеса «Сиротливый запад» мне кажется абсолютным шедевром. Там есть шестая сцена, последняя, под ней, думаю, с удовольствием подписался бы Федор Михайлович Достоевский. Она просто драматургическая вершина. Как это написано! Неожиданно, остроумно, страшно… Там такое напряжение, такие перевертыши! Подобные пьесы нужно ставить в театральных институтах со студентами. На их примере можно изучать законы настоящей драматургии. Я, кстати, даю студентам иногда для самостоятельных работ Макдонаха и он очень «попадает» в них. При том, что он жесткий и жестокий, маргинальный, его герои — типы из низов общества, язык у него часто грубый, нецензурный. Но он берет жизнь в неприукрашенном виде и строит замечательные истории.
Часто в пьесах Макдонаха всего четыре персонажа. Очень удобное количество. Четыре прекрасные роли и модель мира, ее он создает из четырех людей.
Однажды я не смог выбрать из двух пьес Макдонаха, обе — «Королева красоты» и «Сиротливый запад» — мне так нравились, что я поставил их одновременно, премьеры в «Сатириконе» были с разницей в неделю. Воспользовался тем, что это истории, происходящие в соседних домах. В одном говорят про дом, который показывается во второй. А сами они стереотипные дома. Декорация просто должна была быть одна и та же, мы так и сделали. Только реквизит понадобился другой. Выпустили два спектакля, и они хорошо шли.
Важные для меня современные российские авторы есть. Хотя понимаю, что читать успеваю не всех. У нас в «Сатириконе» идет спектакль «Все оттенки голубого», автор пьесы — Владимир Зайцев, очень талантливый человек.
Недавно познакомился с пьесой Андрея Иванова «С училища». Думаю, это лучшее, что я читал из драматургии в последнее время. И вряд ли ее возможно сегодня поставить в том виде, в каком она написана — закроют спектакль, а заодно, может, и театр, который на него решится. А пьеса замечательная, про любовь, про наше время.
Поэты тоже есть прекрасные, у нас скоро появится спектакль по современной поэзии. Там прозвучат стихи очень интересных авторов. О некоторых я в свое время узнал благодаря студентам. Однажды мне принесли книжку Веры Павловой «Интимный дневник отличницы». Очень хорошая поэтесса. Но это было уже давно… С тех пор узнал еще многих наших поэтов.
Я читаю гораздо меньше, чем мне хотелось бы. Но иногда погружаюсь в книгу. Читаю в основном профессиональные книги, драматургию и то, что вокруг нее.
В Томск брал с собой книжку, думал почитать по дороге, но такое неудобное время полета, смещение времени, что надо было спать, а не читать.
Одной книги, к которой я возвращаюсь, нет. А книги есть. Достоевского часто перечитываю, «Записки из подполья» - спасительная книга для меня. А еще есть Толстой, Гоголь, Пушкин, Островский со своими гениальными пьесами, Булгаков и Чехов… К ним и возвращаюсь.
Фото: Саша Прохорова
Оригинал статьи