Троекуров и неугомонный дух
Спектакли, созданные к юбилеям, – вещь коварная. Ведь в этом случае режиссера легко заподозрить в том, что он обратился к литературному материалу для праздничной галочки, а не по велению души. Но Якова Ломкина, поставившего «Дубровского» к 225-летию со дня рождения его автора, в подобном не упрекнешь: Пушкиным режиссер болеет давно, с тех самых пор, как в студенчестве репетировал роль поэта в лицейские годы в ГИТИСе у своего мастера Владимира Левертова. Потом Ломкин и сам создал постановки, связанные с Александром Сергеевичем: «Пушкин. Поэмы. Квартет» с коллективом DрамТеатра НАШ, «Сказку о царе Салтане» и «Даму Пик» в ижевском Русском театре.
На этот раз режиссер выбрал для постановки одно из самых загадочных произведений поэта – незаконченный «разбойничий роман» «Дубровский», превратившийся на сцене «Сатирикона» в гремучую смесь мистического триллера и трагифарса. Cюжет, знакомый по школьной программе и экранизациям, предстает в абсолютно новом ракурсе. Ходом событий и судьбой героев в спектакле управляют загадочные химеры – женщины в высоких черных головных уборах. Они олицетворяют силы зла, чем-то напоминая ведьм из шекспировского «Макбета». Попав под их власть, люди теряют разум – идут на поводу у своей гордыни и подчиняются звериным инстинктам, в конечном итоге превращаясь в подобие животных. Это становится очевидным уже с первой сцены на псарне, где гости Кирилы Петровича Троекурова (Игорь Гудеев) вовсю стараются выслужиться перед ним.
Игорь Гудеев играет Троекурова человеком по-детски простодушным в своем эгоизме. Он убежден, что мир вертится вокруг него, и без всякой помощи химер любую попытку противостоять собственной власти воспринимает как бунт. Даже если «бунтует» сосед Дубровский – однополчанин, воевавший с Кирилой Петровичем на Русско-турецкой войне, и имеющий право, хотя бы в силу дворянского звания, остановить зарвавшихся холопов.
Отцовскую модель поведения копирует юный и озорной Саша Троекуров (Мария Золотухина), запирающий соседа-помещика в комнате с медведем. Усвоил хозяйские правила и усердный секретарь Троекурова Шабашкин, которого барин, оговорившись, называет Шарашкиным – и, кажется, неспроста. Арсен Ханджян играет эту роль в экспрессивно-гротесковой манере, и не очень заметный в книге персонаж в спектакле становится ярким и укрупняется, словно на него навели увеличительное стекло. Просьба Кирилы Петровича помочь отнять имение у Дубровского для Шабашкина – великолепная возможность выслужиться и преуспеть в жизни, и он творит неправедное дело прямо-таки сладострастно. Вьется вокруг Троекурова мелким бесом и в своих фантазиях воспаряет так высоко, что, выполнив задание, в ожидании награды разваливается у опешившего помещика на коленях, словно его любимый ребенок.
Кирилу Петровича окружает толпа челяди, увидев которую, вспоминаешь пушкинское «мчатся тучи, вьются тучи» – странная пластика этих людей и танцы под ритмичную музыку напоминают мотор, приводящий в движение интригу (хореография – Альберт Альберт, композитор – Ричардас Норвила).
И только Андрей Гаврилович Дубровский (Денис Суханов) – тот самый непокорный сосед, что осмелился противостоять Троекурову, держится особняком. Он остается в одиночестве и на псарне после оскорблений слуги, и в последовавшим за этим суде, когда за Кирилой Петровичем садятся сразу несколько человек на одной стороне сцены, а на другой, рядом с Дубровским, – пустота. Химеры шипят, пытаясь сделать Андрея Гавриловича смиренным, а он все сопротивляется, не теряя чувства собственного достоинства и не желая вписываться в компанию лизоблюдов вокруг Троекурова. Его возглас: «За что вы меня мучаете? За то, что я честь свою защитил, а вы и слова такого не знаете?!» – звучит в спектакле как глас вопиющего в пустыне. Конец таких испытаний бывает страшен: оскорбленный герой сойдет с ума, а потом умрет от удара.
От его смерти будет страдать сын Владимир (Никита Смольянинов), прежде довольный своей жизнью офицер. Но из полка в родную деревню дворовые отца повезут Дубровского-младшего на тряской бричке. Разбойный облик бородачей-слуг – возницы и сопровождающего – напомнит приспешников Емельяна Пугачева, которого в народе считали заступником от произвола помещиков. Теперь подобные надежды дворовые возлагают на молодого барина, тоже становящегося бунтарем, хоть и против своей воли.
Однако покой во втором акте теряет не только жертва, но и обидчик. Анна Ахматова считала, что «Дубровский» Пушкину не удался, потому что в нем нет тайны, как в «Пиковой даме». Но режиссер Яков Ломкин уравнивает два этих произведения, выводя Андрея Гавриловича в виде призрака, преследующего Троекурова и разрушающего его семейную идиллию. Нескончаемый диалог Кирилы Петровича с умершим другом – это, по сути, разговор с собственной совестью. Медленный огонь запоздалого раскаяния Троекуров пытается гасить алкоголем, но тщетно.
Может ли любовь, Владимира Дубровского и Маши Троекуровой разорвать порочный круг ненависти, мести и кровопролитий? Кажется, что режиссер сомневается в этом: в самой первой сцене влюбленных, тянущихся друг к другу, грубо растаскивают.
Судьба Маши – ангельского вида девушки (Ася Войтович, в другом составе – Екатерина Вьюхина) в спектакле выглядит подтверждением библейского изречения «грехи отцов падут на детей». Оглянись ее отец хоть раз в своем гневе, история Машиной любви могла быть столь же счастлива, как и у героини «Барышни-крестьянки» Лизы Берестовой. Вместо этого в наказание без вины виноватой юной красавице послан карикатурный старец князь Верейский. Маша принимает на себя этот крест и не пойдет против Божьего закона. Ей, как и Владимиру, предстоит осознать, что «на свете счастья нет, но есть покой и воля». И хотя Кирила Петрович в финале и «выдавливает» Дубровского-младшего за границу, как испокон веков поступали с неугодными людьми, надежда на то, что Маша и Владимир когда-нибудь еще встретятся, нам все же остается – именно об этом хотел, но не успел написать Пушкин в продолжении своего романа.
